Российское гуманистическое общество

www.humanism.ru

6. Воспитание характера и познавательных способностей

Этическое воспитание детей

Мы показали, что люди обладают способностью к моральному поведению, поскольку она глубоко укоренена в нашей природе как разумных и этических животных. Ради выживания в качестве вида и существования в человеческих сообществах нам необходимо сотрудничать и жить в соответствии с основными этическими принципами. Этому приходится учиться как индивиду, так и обществу. Потребность во все более достойном выживании является источником общих моральных норм любого человеческого общества. Эти моральные императивы преодолевают границы различных культур. Они столь глубоко проникают в жизнь людей, что религиозные сообщества освящают их и рассматривают как божественные. Тем не менее, они являются общим наследием человеческой цивилизации и одинаково разделяются верующими и неверующими.

Вместе с тем, в самих людях моральные принципы сосуществуют с другими побуждениями: своекорыстием, агрессией, соперничеством, желанием властвовать над другими и т.д. Нравственные чувства могут быть подавлены, вытеснены или разрушены другими эмоциями. У некоторых людей моральное поведение может быть вытеснено страхом, эгоизмом или желанием причинять страдания другим. Вместе с тем люди способны на когнитивные реакции, которые могут сдержать страсти и помочь нам терпимо и мирно относиться к разногласиям и сотрудничать с другими при решении общих задач. Мы можем понять, как «работает» человеческая природа и попытаться изменить ее поведение в свете критического разума. Таким образом, разум присоединяется к нашим природным интуитивным и эмоциональным импульсам. Он является или может являться сдерживающим компонентом. Более того, разум может изменить обычай. Он может ввести в человеческую практику прогрессивные этические принципы, руководствуясь которыми, люди научаются вести более совершенную жизнь, в границах которой их этическое отношение к другим будут выходит за пределы непосредственного круга знакомств, и в итоге люди осознают свою ответственность за судьбу мирового сообщества.

Основные проблемы, которые я намерен осветить в этой главе — это реализация моральных норм, а также проблема развития рационально подкрепленного уважения к этическим принципам. Каким образом мы можем быть уверены в том, что моральное поведение не подавлено своекорыстием, ненавистью, стремлением к самовозвеличиванию или властью? Внутри каждой личности проходит борьба между негативными и позитивными побуждениями. В некоторых людях преобладают эгоизм или даже демонические стремления. Каким образом общество может содействовать развитию в человеке разумного, заботливого, внимательного отношения к другим.

Этот трудный вопрос является фундаментальным для каждой социальной системы. Исторически различные человеческие сообщества постоянно предпринимают попытки привить своим членам добродетели и обучить их надлежащему моральному поведению. Дети — благодатное поле для культивирования этического, они принимают горячее участие в практике морального обучения. Мы хотим вырастить конструктивного и результативного ребенка. Мы хотим, чтобы наши дети были способны совершенствовать себя и реализовывать свои творческие дарования. Но мы также хотим, чтобы они были морально ответственными людьми, чувствительными к потребностям и нуждам других.

Вопрос о достижении этих целей неизменно обсуждается родителями и учителями, гражданскими и религиозными деятелями. Этот вопрос сегодня особенно актуален для государственных (public) школ. Должны ли школы обучать морали? Если да, то какова цель морального образования? Я хотел бы подчеркнуть, что цель этического обучения двояка: во-первых, развитие в детях личностного начала (character), позволяющего им воплощать и соблюдать общие моральные правила как по отношению к самим себе, так и по отношению к другим; во-вторых, воспитание способности этического познания и умения вести критическое этическое исследование.

Первая цель изначальна. Родители начинают ее реализацию рано, вероятно, с момента рождения ребенка нежностью порождая нежность. Из ребенка, которого любили в детстве, скорее всего и вырастет моральная личность. То, как ребенка купают, кормят, как с ним играют, разговаривают и организуют его отдых, определяет формирование личности. Родители усиленно учат детей контролировать свои элементарные биологические функции. Они также наставляют их правилам приличия за столом. Дети укладываются спать вовремя, они научаются сдерживать свои импульсы, не шуметь, когда их родители спят, мыть руки перед едой, чистить зубы. Иногда им может быть поручена уборка по дому. Они приучаются приводить в порядок свои комнаты и убирать свои кровати, возможно, косить траву, готовить пищу или кормить домашних животных. В школе дети обучаются счету, письму и чтению, они учатся правильно говорить на своем родном языке.

Дело в том, что формирование привычек — необходимая предпосылка человеческого поведения, и нам нелегко жить вместе, если мы не умеем сдерживать наши импульсы и направлять наши желания в сторону конструктивных и социально признанных средств и целей. Все это бессознательно происходит во всех цивилизованных обществах, и моральное воспитание, таким образом, начинается в ранние месяцы в процессе воспитания наших детей.

Некоторые родители терпят неудачу в этом деле. Они могут быть настолько бестолковыми или несчастными в своей личной жизни, что это мешает им воспитывать детей в любви и благотворным образом. Возможно, их родители плохо обращались с ними и поэтому они плохо обращаются со своими детьми, закрепляя, таким образом, синдром отсутствия заботы о детях, а иногда и грубого обращения с ними. Некоторые из них могут быть авторитарными личностями, деспотами, стремящимися навязать свои собственные жесткие стандарты правильного и ложного. Они нечувствительны к потребностям своих детей и сложным нюансам морального выбора. Тем не менее, существуют моральные образцы надлежащего поведения родителей, и я хотел бы обрисовать то, что, по моему мнению, должно включаться в процесс воспитания детей. Я говорю об этическом воспитании, которое соответствовало бы двадцать первому и последующему векам, и я смею утверждать, что процессы воспитания, которые я описываю, в целом могут быть приняты как верующими, так и людьми светского мировоззрения.

Существует огромная литература об образовании в младшей и средней школе о том, должны ли школы вводить моральное образование или религиозное воспитание. Если такое образование допускается, то чему в этом случае должны обучать в школе? Некоторые родители боятся, как бы школы не разрушили верования и ценности их религиозной и этнической группы, и поэтому противятся всякому моральному воспитанию в школах. Они опасаются, что если дети познакомятся с широким многообразием идей, то станут подвергать сомнению абсолютные истины и в процессе образования развратятся.

Позволю себе заметить в этой связи, что всякое образование имеет моральное и этическое измерение и если образование его лишено, то оно не заслуживает называться таковым. Часто не замечают, что школы прививают навыки как интеллектуальной, так и моральной практики. Согласимся с тем, что суть учебного процесса состоит в развитии интеллекта. В ходе учебного процесса учителя совершенствуют знания и умения детей в различных дисциплинах: английском, математике, истории, естественных и социальных науках, искусстве, музыке, литературе, иностранных языках и т.д. Но школы также стремятся научить и надлежащим манерам поведения. Такого рода моральное обучение начинается в детском саду и начальных классах. Детям предписывается быть скромными, спокойными в разумных пределах, не буянить и не ломать окружающие их предметы. Их обучают умению организованно вести себя, поднимать руки, если они желают ответить на вопрос, быть благовоспитанными в отношениях с другими, быть пунктуальными, аккуратными, не мошенничать на экзаменах и т.д. Обучение общепринятым правилам приличия и вежливым манерам цивилизованного поведения неизбежно присутствует в самом учебном плане.

Утверждение, что родители и учителя с необходимостью активно вовлечены в моральное воспитание, возможно, является трюизмом, и все же трюизмы часто остаются, в конце концов, непреложными истинами. Встает вопрос: существуют ли какие-нибудь руководящие принципы, которым мы можем следовать в процессе обучения детей? Как я уже говорил, в этической сфере существует два вида воспитания: (1) формирование характера, которое называется моральным воспитанием, и включает в себя этическое измерение в той степени, в какой оно имеет целью культивировать нравственные ценности, и (2) развитие интеллектуальных способностей и навыков критического этического исследования, которое, очевидно, может быть названо этическим воспитанием. Оба эти измерения присущи и домашнему, и школьному обучению. Возможно и нравственное самообразование. Важно, чтобы мы начали с воспитания характера, но в то же время нужно идти дальше и развивать способность к этическому вопрошанию и рассуждению.

Воспитание характера

Характер человека заключается в его общих предрасположенностях и наклонностях. Характер определяет черты и привычки личности, которые направляют ее поведение, или говорит о специфических особенностях личности, ее личных свойствах. Мы употребляем этот термин во многих смыслах. Писатели и драматурги стремятся изобразить характерные наклонности и отличительные взгляды и особенности поведения через манеры своих героев, их психологические и моральные качества. Термин «личность» (personality) обозначает сумму характерных черт. Она включает в себя индивидуальные пристрастия и предрасположенности, манеру одеваться и вести себя. Люди очень сильно отличаются своими особенностями и вкусами. Если это чудной или странный человек, то мы можем сказать, что он «оригинал». При этом мы будем говорить о нем в шутливом тоне. Вообще говоря, мы можем различать характерные черты людей и называть одних смешными, других вспыльчивыми, одних трудолюбивыми и серьезными, других безрассудными, храбрыми и несдержанными; одних тщеславными, других робкими, одних терпимыми, других капризными. Мы замечаем, что некоторые люди, как нам кажется, никогда ничего не доводят до конца, они могут быть скрытными и недобросовестными. Другие открыты, дружелюбны, надежны. Одни скупы, другие щедры.

В общепринятом смысле термин «характер» включает в себя как положительные, так и отрицательные качества людей. Если мы говорим, что у человека хороший характер, мы имеем в виду, что он заслуживает доверия и честен. И наоборот, если мы сомневаемся в моральных качествах человека, то полагаем, что он бесчестен, недобросовестен и ненадежен.

Мы одобряем людей, которые «имеют характер», имея в виду, что они собраны, дисциплинированы и сдержаны, могут управлять своими страстями и желаниями. Мы говорим, что у них сильный характер. Другому человеку может не хватать характера, т.е. он может поддаваться каждому капризу и прихоти и не в состоянии преодолевать соблазны. Смелый и решительный человек может хладнокровно противостоять опасности. Трусливый человек полон опасений. Честный человек справедливо относится к другим. Бесчестный человек неискренен. Когда мы употребляем понятие «характер», мы говорим не только о характерных чертах человека — его индивидуальных особенностях, — но также о его общей склонности к определенным поступкам. Более узкий смысл имеет термин «привычка» (habit). Мы говорим, что люди имеют хорошие и плохие привычки. Одни аккуратны, другие неряшливы. Одни болтливы, другие сдержанны. Одни пунктуальны, другие всегда опаздывают. Мы же говорим о глубоких общих характерных особенностях индивида. Если мы хорошо знаем человека, то мы, как правило, можем предугадать его поведение в определенных ситуациях. То, что он будет делать, обычно предсказуемо, поскольку его поступки «характерны» для него.

Впрочем, иногда люди могут вести себя не характерно. В результате кризиса или успеха личность может даже измениться. Изменения могут быть настолько сильными, что люди оставляют семьи и карьеру, радикально меняют стиль жизни. Исполнительный и преданный работник может стать ненадежным. Задавленная обстоятельствами женщина к удивлению окружающих может вдруг напиться или начать курить. Спокойный человек может неожиданно выйти из себя в приступе ярости. Иногда человеческое поведение непредсказуемо. Человек не всегда ведет себя так, как мы ожидаем. Свободный выбор и автономия могут привести к новым поступкам. Некоторые утверждают, что именно тогда, когда они ведут себя нехарактерным для себя образом, они показывают свой подлинный характер, который обычно тщательно скрыт.

Характерные черты и привычки не остаются неизменными. Они влияют друг на друга и могут быть изменены жизнью и познанием. Нелегко установить, является ли характер по преимуществу генетически детерминированным, либо он в основном продукт окружающей среды. Но несомненно то, что генетические влияния и воздействия окружающей среды в своей совокупности образуют внутреннее основание нашего поведения. Формирование и проявления природных дарований зависит от стимулов окружающей среды. Бихевиористы указывают на тот факт, что мы вырабатываем условные рефлексы и определенным образом ориентируем наше поведение. Это несомненно верно по отношению к страданиям и удовольствиям, которые мы получаем от окружающей среды. Ребенок вскоре обнаруживает, что взрослые неодобрительно смотрят на его плохое поведение и одобряют благовоспитанные манеры. Идущие извне наказания и вознаграждения, получаемые от родителей, учителей и ровесников, становятся внутренними мотивами будущего поведения. Ребенок вырабатывает привычные ожидания и приемлемые для других поведенческие реакции. Воспитание и обучение в самые ранние годы очень важны для формирования хороших привычек, моральных добродетелей и качеств. В этом периоде жизни человека закладываются фундамент его индивидуальности и способности к совершенствованию.

Как мы прививаем ребенку надлежащее поведение? Я полагаю, у нормальных людей есть врожденные наклонности, посредством которых моральные качества проявляются естественно. Их основа закладывается тогда, когда мать и отец правильно и хорошо кормят ребенка, держат его в тепле, любят и заботятся о нем. Каждый день любящей заботы приносит новую возможность развития альтруизма. Когда ребенок становится старше, из того, как он относится к своей семье: сестрам, братьям и родственникам и позже — к друзьям и коллегам, становится ясно, какими моральными качествами он обладает и сможет обладать в будущем.

К сожалению, некоторые индивиды остаются почти полностью морально неразвитыми или их развитие существенно отклоняется от альтруистских ценностей. Трудно установить, как и почему это происходит. Без сомнения, родители, которые не любят или плохо обращаются со своими детьми, играют здесь едва ли ни главную трагическую роль. Так же очевидно, что некоторые психически ненормальные люди, которые ведут себя аморально и психопатологически, страдают каким-то биохимическим или психофизическим дефектом, который по своему происхождению может быть генетическим. Чтобы стать нормальной моральной личностью, ребенок как минимум нуждается в моральной эмпатии. Начинать нужно с создания и развития характера и воспитания с помощью положительного подкрепления тех черт и предрасположенностей, которые считаются нами достойными. Давайте обсудим различные модели практикуемого морального воспитания.

Уровень 1: Авторитарная модель воспитания

Авторитарные родители верят в строгую дисциплину. Они верят в существование абсолютно правильных и абсолютно ложных норм поведения, также как и в то, что ребенок должен без колебания признавать определенный моральный кодекс. Они опасаются, что если ребенок допустит какое-то отклонение от него и при этом не понесет наказания, он может стать человеком своенравным или даже преступником. В фундаменталистских школах и старинных английских закрытых учебных заведениях розги являются общепринятым способом укрепления дисциплины и наказания за нарушения правил поведения. Главная задача авторитарного воспитания состоит во внушении ребенку чувства точного следования букве закона. Можно предположить, что страх быть уличенным в чем-то предосудительном и понести наказание или, напротив, желание снискать одобрение и вознаграждение за высокоморальное поведение прививают человеку угодничество.

В какой-то мере можно согласиться с родителями, которые опасаются, что если детям предоставить слишком много свободы, то они реализуют ее негативным образом: будут ленивыми, наркоманами, станут мелкими ворами, будут вести беспорядочную половую жизнь или станут насильниками. Более того, многие родители испытывают чувство опасности, когда видят, что дети отвергают их собственные ценности и выбирают свой особый путь в жизни. Следовательно, модель основанного на повиновении воспитания является средством защиты, к которому обращаются родители ради сохранения своего авторитета.

Во многом это объясняет ту ненависть, которую некоторые родители и местные общины испытывают в отношении школ. Консерваторы боятся изменений и беспокоятся, что дети перестанут разделять их фундаментализм и, в частности, их религиозные убеждения. Реакционные родители сопротивляются знакомству своих детей с теорией эволюции, компаративистскими исследованиями в социальных науках, современной литературой и моральным образованием. Они боятся, что дети отвергнут их догматизированные моральные ценности и усвоят альтернативные стили жизни. Например, строгие католические семьи противятся сексуальному образованию в школах, полагая, что оно развращает детей. Содержание полового воспитания сводится для них к одному слову: «Нельзя!». Они убеждены, что их сыновья и дочери должны воздерживаться от половой жизни вплоть до вступления в брак, несмотря на то, что он может быть довольно поздним или даже никогда не состояться.

Они также выступают против «прояснения ценностей», опасаясь, что их дети могут оказаться членами иной этнической или религиозной общины. Особенно опасной представляется им сама мысль усомниться в установленных истинах, т.е. то, что предполагает любого рода критическое исследование. Такие люди полагают, что абсолюты добра и зла «извращаются» ситуационной этикой. Совет думать самому и самому принимать решения приводит их в ужас, поскольку они убеждены, что это означает позволить детям делать все что угодно.

Можно понять желание любящих родителей делать все для детей наилучшим образом. Тем не менее, очевидно, что авторитарная модель повиновения едва ли дотягивает до зрелого уровня морального развития, поскольку бездумное и догматическое следование внушенному этическому кодексу не гарантирует адекватного морального поведения. Принятие моральных правил из-за страха формально по своей сути и отнюдь не говорит о том, что намерения личности действительно нравственны. Более того, эта жесткая модель не позволяет справляться с многочисленными конфликтами, возникающими в обществе, основанном на различных моральных принципах и ценностях. Она не помогает человеку контролировать ситуацию моральной дилеммы. Когда жесткие структуры авторитарного нравственного сознания охватывает сомнение, то оно может оказаться не в состоянии отыскать соответствующие средства и механизмы решения проблемы. Ведь если авторитарная личность достаточно долго и строго следовала принятым императивам, то она может оказаться не в состоянии разобраться во всех тонкостях и сложности морального выбора. Быть может в ней так сильна доминанта веры и почитания авторитета, особенно если он был освящен церковью и санкционирован законом, что в ряде случаев такая личность будет не в состоянии принять какое-либо решение.

Подчинение моральным правилам имеет абсолютное, но абстрактное достоинство. Обычно родители, учителя и различные социальные институты стремятся упрочить власть фундаментальных норм цивилизованного общества. Безусловно, общество использует различные формы вознаграждения и наказания для стимулирования своего рода покорности. Справедливость этих процедур особенно очевидна в отношении закоренелых преступников, от которых общество должно себя защищать. Эти люди или генетически или вследствие прочно укорененного в их сознании прошлого криминального опыта предрасположены к отклоняющемуся социальному поведению. Здесь необходимо применять всю власть закона, чтобы оградить от них невинных людей.

И все-таки авторитарный метод подчинения недостаточен сам по себе, поскольку этот вид морального воспитания, если здесь уместно это выражение, равносилен внушению. С его помощью едва ли можно вырастить нравственную индивидуальность, поскольку ребенок просто принимает здесь все то, что ему дают. Человек обрекается на безропотное подчинение внушенным ему правилам поведения. В первых двух главах мы уже видели трудности, которые возникают в случае догматического подхода к морали. Ограниченные представления о нравственности особенно вредны для морального роста ребенка, поскольку если он не сможет преодолеть эти представления, то ему с необходимостью будут присущи те или иные моральные недостатки. Такие индивиды, когда они становятся взрослыми, могут оказаться жестокими, совершать аморальные поступки или даже преступления.

Уровень 2: Внутренняя эмпатия и сдержанность

Вторая стадия морального роста отмечена позитивным подходом к морали. Под этим я имею в виду развитие в ребенке способности высоко ценить моральные качества. Это может быть достигнуто только тогда, когда моральные принципы и правила (1) становятся внутренними, интернализируются  (internalized), (2) выполняются не просто из-за страха, но из подлинного чувства эмпатии и (3) вырастают из реалистического понимания необходимости владеть своими страстями и сдерживать их.

Здесь ребенок побуждается развивать свои собственные моральные чувства, действующие как бы из самих себя, без внешнего стимула порицания или наказания за не должное поведение. Циники могут доказывать, что эта форма морального сознания является простым психологическим самообманом, поскольку в действительности индивид ведет себя в соответствии с правилами, внушенными ему родителями или иными социальными институтами, и что ребенок в результате делает внутренними требования внешнего авторитета. Однако последнего совершенно недостаточно для зрелого морального поведения, предполагающего развитое независимое и автономное нравственное чувство. Оно не может быть порождено законодательными декларациями о том, что правильно и хорошо, а что ложно и плохо. Зрелое моральное поведение состоит в способности фиксировать и переживать чувство долга как свое собственное. Здесь моральная ответственность и чувство долга становятся частью самой личности. Они структурированы внутри предрасположенности личности, которая искренне понимает и учитывает потребности других и может сострадать им. Она сочувственно и благожелательно относится к другим и не стремится намеренно причинять им вред.
Несомненно, что родители и учителя, практикующие авторитарную модель морального воспитания, хотят, чтобы их дети были добрыми и сердечными. Ошибочно думать, что они желают, чтобы дети бездумно подчинялись их приказам или совершали правильные поступки по ложным мотивам. Но важнее другое. Здесь нет никакой гарантии того, что авторитарные требования повиновения породят внутренние моральные чувства. Моральное развитие требует выхода за границы авторитарного подчинения к сознательному и добровольному нравственному выбору.

Это развитие имеет еще одну сторону: выработку навыков контроля и сдерживания своих намерений и желаний. Возникающие при этом проблемы достаточно сложны. По-видимому, надзирающее суперэго ограничивает и сдерживает гедонистическое «оно» изначальной сексуальности. Церковь и государство стремятся очертить границы допустимого поведения и обозначить как безнравственное или незаконное любое отклонение от определенных норм сексуального поведения. Они также пытаются регулировать употребление спиртных напитков, обжорство или непомерное требование власти. Но если человек не способен понять важности и необходимости психического равновесия и заботы о своем собственном здоровье, то он легко может стать жертвой каждой случайно охватившей его страсти. Его внутренняя жизнь будет тиранической, и он будет находиться в состоянии войны с самим собой, если окажется не в состоянии дисциплинировать свои желания, не осознает принцип экономии, позволяющий ему сохранить свое завтра и отказаться от сиюминутных искушений ради долгосрочных задач. Его жизнь будет разлаженной и неустойчивой.

Для внутренней сдержанности и альтруистической эмпатии необходим сложившийся характер. Поэтому я уверен, что родители и учителя должны сделать все, что в их силах для формирования у детей хороших привычек и развития добродетельного характера. Огромный вопрос, как этого добиться. В «Никомаховой этике» Аристотель высказал глубокую мысль: те, кто хотят обучать этике, сами должны обладать добродетельным характером и выверенным чувством правильного и ложного. Я полагаю, что наши привычки и черты сформированы обучением и воспитанием, даже если их возможность заложена в генетических предрасположенностях и склонностях человека как вида живых и разумных существ. Если это так, то мы должны начать воспитывать ребенка с самого раннего возраста. Родители и учителя должны нести ответственность за развитие ребенка. Еще раз подчеркну, общепринятость обучения детей с помощью требований: делай так или не делай так, основана на том, что мы сами обучены, и мы должны наказывать за недопустимое поведение и поощрять за надлежащие поступки. Но нам нужно идти дальше и воспитывать в ребенке самостоятельность восприятия и оценки моральной реальности. Его моральные чувства должны быть не просто адекватны требованиям социального порядка, но поистине становиться внутренней чертой его характера.

Я могу поощрять и помогать ребенку встать на ноги и сделать первые шаги, но он должен сам овладеть умением ходить, бегать, лазить и т.д. Точно так же я могу обучать его правилам грамматики, но у него есть собственные познавательные способности для того, чтобы усвоить значения слов и увидеть связи между ними. Мы можем предоставить только материал и определить общее направление морального роста. Ребенок должен взаимодействовать со своими родителями и сверстниками в процессе обучения и приспособления к окружающему. Он должен повышать свой собственный коэффициент моральности (М.Q.) в обучении и общении с другими.

Важными моральными составляющими характера являются любовь и чувство причастности различным человеческим общностям. Ребенок должен почувствовать, что окружающие не являются его врагами, но, напротив, любят его, заботятся о его благополучии и думают о его интересах.

Он не научится испытывать эмпатию к другим, если не испытает сочувствия к себе. Ребенку, который переживает чувство одиночества и ненужности, которого оскорбляют, намного труднее любить и стать способным к эмпатии. Но если о нем должным образом заботятся, то его поведение имеет хорошие стартовые возможности, поскольку извне опирается на высокие моральные качества. Я должен подчеркнуть преимущества позитивного подкрепления стимулирования достойного поведения по сравнению с придирчивой критикой недостатков ребенка. Наилучшим образом врожденные способности развиваются и совершенствуются, когда имеет место конструктивное, самоутверждающее отношение к жизни.

Какие принципы и ценности мы должны стремиться совершенствовать? Здесь хорошо бы вспомнить, прежде всего, о первичных моральных нормах: честности, надежности, благожелательности и справедливости. Мы также должны обратиться к стандартам совершенства в личной жизни. Мы должны культивировать автономию, самодисциплину, самоуважение, способность к творчеству, мотивированность, утверждающий взгляд на мир и т.д.

Если мой тезис правилен, то только в плодотворной моральной среде ребенок, а затем и юноша могут стать лучше, расти и процветать этически. В той степени, в какой необходимо минимальное подчинение правилам, первый уровень, вероятно, является отправной точкой морального воспитания, но он никогда не бывает достаточным, поскольку нужно перейти на второй уровень внутренней эмпатии и сдержанности. Нужно поддерживать и культивировать саморазвитие, воздерживаться от постоянных советов и, несомненно, от подавления здоровой индивидуальности. Очевидно, я расхожусь с некоторыми гуманистами прошлого, которые верили, что единственным способом развития человеческих возможностей является помещение ребенка в совершенно бесструктурную (unstructured) среду, дающую ему неограниченную свободу в принятии любого из своих решений. Я думаю, что этот подход глубоко ошибочен. С другой стороны, если взрослые научились справляться со свободой и преуспевают в ней, то они должны были иметь с ней дело еще тогда, когда были детьми. Поэтому мы не должны чрезмерно опасаться за наших детей и запрещать им совершать свой собственный выбор. Тем не менее, полностью бесструктурная моральная среда — это трудно представляемая утопия, поскольку ребенок обычно смущается или приходит в замешательство, когда ему приходится выбирать из слишком многих альтернатив, последствия которых он затрудняется представить. Отсюда следует необходимость обучения определенным общим правилам воспитания моральных качеств.

Уровень 3: Этическое познание

Важным для морального воспитания является развитие способности этического познания. Этическое понимание не должно быть привилегией мира взрослых. Эта способность, подобная другим интеллектуальным способностям, таким как, скажем, умение читать или склонность к математике, необходимо должна развиваться в детях и подростках. Ребенок не в состоянии самостоятельно овладеть способностью зрелого суждения и автономией в этической сфере. Важно, чтобы семена этического поведения были глубоко укоренены взрослыми в изначальных добродетельных качествах ребенка. Без этого процедурам этического исследования будет недоставать постоянства и управляемости. Упорядоченное этическое познание может начинаться только тогда, когда образуются более или менее стабильные внутренние структуры нравственного сознания. При этом само познание способно в свою очередь структурировать характер развивающихся детей, подростков и юношей. Те, кто настаивают на авторитарной модели воспитания, к сожалению, не способны оценить функцию рациональности в развитии морального восприятия. Я полагаю, что процессы обучения необходимо должны включать рациональность.

Например, если родители говорят: «Ты должен сделать это сейчас», и если ребенок спрашивает почему, то правильным ли является ответ: «Потому что я сказал»? Я не настаиваю на необходимости для родителей всякий раз объяснять ребенку (особенно малолетнему) мотивы наших просьб и приказов, но по мере того, как ребенок растет, родители должны тогда и там, где это возможно, давать рациональные объяснения: «Ты должен лечь пораньше, потому что рано утром тебе идти в школу. Если ты не выспишься, ты быстро утомишься и у тебя будет плохое настроение». «Ешь фрукты, в них много витаминов, которые сделают тебя сильным». «Не кради. Тебе ведь не понравится, если кто-то возьмет у тебя твои игрушки». «Не бей своего брата. Тебе же не понравится, если он ударит тебя?» «Поделись конфетами со своей сестрой. Когда у нее будут конфеты, она поделится ими с тобой».

Здесь родитель (1) объясняет причины надлежащего поведения, (2) разбирает основания такого поведения, (3) говорит о его последствиях (пагубных последствий нужно избегать, хороших последствий — добиваться) и (4) обращает внимание на регулярность или постоянство таких действий (не делай исключений из правил, которых ты хочешь придерживаться).

Эти практические повседневные ситуации родители могут использовать для пробуждения в ребенке критического этического разума. Практический здравый смысл столь эффективен, а моральные правила настолько глубоко укоренены в сознании и являются такой существенной частью человеческого опыта, что для родителей имеются прекрасные предпосылки вступить в этический диалог со своими детьми. Не нужно заканчивать колледж или другое учебное заведение для того, чтобы осознать фундаментальность этических принципов: не лги, не воруй, не обманывай, не нарушай обещаний и т.д.

Возможно, высшим проявлением морального сознания является беспристрастность поведения, понимание личностью «этической точки зрения» и надлежащего этического поведения по отношению к окружающим. В разумное поведение глубоко проникает золотое правило морали: должно делать другим то, чего бы мы сами желали получить от других. Мы не должны сознательно причинять вред другому человеку из ненависти, злобы, зависти или мести. Мы должны стремиться протянуть руку помощи другому человеку.

Процесс морального обучения не является просто абстрактным или интеллектуальным. В нем воспитываются чувства. В детях должно взращиваться чувство вины, стыда или смущения за недопустимое, неприличное или аморальное поведение, а также деятельное чувство заботы о других. Лучшим результатом является здесь гармонический сплав убеждений, мыслей и эмоций, познания и эмпатии.

Зрелое этическое сознание невозможно без рационального объяснения и оценки. Хотя родители и общество следуют определенным моральным ценностям и принципам, последние будут чуждыми и бессмысленными для ребенка, пока не станут частью его внутреннего мира. Даже авторитарный человек время от времени вынужден вступать в сферу рациональности. Некоторые люди принимают определенный кодекс поведения под влиянием религиозного учения. Но до тех пор, пока моральное отношение к себе и окружающим не прочувствовано и не стало основываться на самом себе, пока личность не начнет действовать не просто из-за страха или любви перед Богом, но по искреннему чувству правильного или ложного, она не является этической. Трудно считать нравственным поведение человека, который как бессознательный автомат подчиняется моральному кодексу без какой-либо попытки дать рациональное объяснение своим поступкам.

Чему нужно обучать?

Часто возникают вопросы: Чему должны обучать родители и учителя? Существует ли какое-то общее основание воспитания? Можем ли мы достигнуть согласия в том, что считать основными ценностями и центральными принципами? Конечно, в обществе имеются значительные расхождения по вопросам моральных убеждений и ценностей. Люди спорят о сексуальной свободе, абортах, эвтаназии, смертной казни, войне и мире, но обучать нужно, прежде всего, основным нравственным принципам.

Мы хотим, чтобы наши дети в своих поступках и действиях воплощали высшие моральные принципы. Мы хотим, чтобы они были правдивыми, держали слово, были честными и искренними, преданными и надежными, не причиняли вред другим, были благодетельными, благодарными и справедливыми. Эти принципы одинаково высоко ценятся во всех национальных культурах и составляют часть общего этического наследия человечества. Правда, возможны серьезные споры о реализации этих принципов в конкретных ситуациях. Люди могут по-разному решать аналогичные моральные дилеммы, особенно в случаях столкновений и конфликтов различных этических принципов, поэтому столь важен принцип терпимости, умение жить вместе, сотрудничать и устранять разногласия мирным путем. Мир плюралистичен, он полон различными религиозными, культурными, социальными, политическими институтами и ценностями. Мы должны уметь жить, не стесняя и не ущемляя жизнь других. Человеческие ценности и нормы не свободны от критики, и мы должны быть готовы вести ее честно и открыто. Мы должны пытаться убеждать других и убеждаться сами в истинности этического требования. Но мы также должны пытаться улаживать все вопросы мирным путем без применения силы. Мы должны стремиться находить общую основу сосуществования, и мы должны быть готовы при необходимости изменить наши ценности и принципы.

Как гуманист, я хотел бы добавить сюда — по крайней мере для тех, кто разделяет мои ценности, — желание развивать в детях стремление к моральному совершенству. Я хочу, чтобы мои дети и внуки вели самостоятельную жизнь, вырабатывая в себе независимость суждений. Я хочу, чтобы они проявляли свою собственную уникальную индивидуальность и не обязательно соглашались со мной. Я могу помочь им начать плавание в море жизни, но они сами в соответствии со своими убеждениями и планами должны следовать собственным курсом. Я понимаю, что это может вызвать раздражение у многих родителей. И все же каждый человек должен жить своей собственной жизнью — другие не могут прожить ее за него. Хотим ли мы, чтобы наши дети были простыми исполнителями наших приказов или творческими личностями, свободно раскрывающими свои таланты и возможности? Разве для того, чтобы добиваться поставленных целей, они не должны развивать самодисциплину? Если человек не может распоряжаться своей жизнью с некоторой мерой гармонии, то она будет растрачена впустую.

Разве не должны мы желать, чтобы дети научились обращаться к разуму для управления своими решениями? Разве практическая мудрость не важна в жизни? Разве не должны дети проявлять уважение к своим собственным талантам и способностям и избегать мук ненависти к себе? Они должны, если для этого имеется хотя бы малейшая возможность, вести совершенную жизнь, достойную всяческих похвал. Любовь к самому себе, вместо унижающего чувства вины, может развить здоровое отношение к жизни. Кажется, все хотят, чтобы молодежь была творческой и находчивой, способной на открытия и нововведения. Если это так, то ей нужно совершенствовать свою деятельность и содействовать общественному благу и своему собственному росту. Мы надеемся, что новые поколения людей будут высоко мотивированными, доброжелательными, жизнеутверждающими и жизнестойкими. Для этого необходимо надлежащее воспитание и хорошее здоровье. Они должны уметь наслаждаться всеми богатствами жизни, от эротического опыта до эстетического восприятия. В общем, разве мы не хотим, чтобы они были счастливыми, творческими, самореализованными личностями, убежденными в том, что жизнь щедра и полна радости?

Если мы действительно желаем этого, то должны избегать тактики вну-шения или попыток сделать из них точное подобие нас самих. Родитель, любящий своего ребенка, может понять, что его сын или дочь уникальны и свободны, и потому имеют право сами определять свою жизнь и судьбу. Мы можем с любовью помогать им так, как только можем, но лучше всего, если мы поможем ребенку найти свой собственный путь в поисках достойной жизни. Мы надеемся, что в то же время он будет морально восприимчив к нуждам родителей, помогать нам, когда мы нуждаемся в этом, и считаться с нашими интересами и желаниями. Уважение должно быть взаимным и общим. Стандарты этического совершенства являются неотчуждаемыми моральными качествами.

Я убежден в том, что родители совершают ошибку, внушая ребенку строго определенные религиозные идеи и препятствуя ему в знакомстве со взглядами других людей. Это ошибка — крестить или обращать ребенка в веру без его собственного на то добровольного и сознательного согласия. Я не отрицаю, что родители имеют на это право — таково традиционное право, бытующее в цивилизованных обществах. Все же мы можем спросить: почему бы не позволить ребенку самому решать, кем он хочет стать, когда вырастет, чем он хочет заниматься, на ком он хочет жениться и какую религию он примет? Я понимаю, что это трудно понять тем, кто горячо верит, что они обладают абсолютной истиной и что ребенок совершит грех и нанесет вред самому себе, если как беспомощная овца отобьется от стада.

По моему мнению, образование должно быть открытым: ребенку нужно обозреть все лучшие достижения культуры; он должен познакомиться с обширным миром идей и альтернативных этических систем. Я могу огорчаться, если мои дети отвергают мои убеждения, но это их свободный выбор. Жизнь моих сыновей и дочерей важна для меня, как и моя собственная. Они не созданы буквально по моему образу. Каждый из них сам открывает себя и свой собственный образ. В этом заключается смысл жизни — каждый человек имеет возможности для созидания своего собственного жизненного мира. Лучшее, на что я могу надеяться, заключается в том, что мои дети, как и я, увидят, что жизнь удивительна и прекрасна, полна смысла и вдохновений. Если мы обладаем собственной жизнью, то мы должны прожить ее полнокровно, в надежде на то, что наши дети будут учиться на нашем опыте и жить так же — хотя их «полнокровность» может отличаться от полнокровной жизни их родителей. В конечном итоге, страсть к жизни сама является бытием и целью жизни которую молодые люди должны открыть для себя сами.

Необходимость критического этического исследования

Основным для этики гуманизма является необходимость совершенствовать способность критического этического исследования. Она важна не только для людей со зрелыми познавательными способностями, но также для общества и мира в целом. Мы должны с умом вкушать запретный плод с дерева познания добра и зла.

К сожалению, авторитарные моральные учения и даже воззрения, продвинувшиеся до уровня интернализации, не в состоянии справиться со всем многообразием жизненных проблем. Только познавательная этика может помочь разрешить новые проблемы, которые не охватываются даже интернализованной (ставшей внутренней) моралью, поскольку мы постоянно сталкиваемся с неопределенностью, лучший выход из которой должен быть продуман до конца.

Хотя существуют общие правила, которые разумные люди, вкусившие запретный плод, принимают во внимание в своем этическом размышлении, в конечном счете, ничто не может заменить независимого критического исследования. Еще вчера мы мало слышали о практической мудрости, завещанной великими философами, этими, возможно, лучшими советчика в принятии эффективных решений. То, что мы должны делать, может быть определено только в конкретных ситуациях, с которыми мы сталкиваемся в жизни: когда зарабатываем на жизнь, делаем карьеру, покупаем и обставляем дом, ухаживаем за садом, общаемся с другими людьми, обсуждаем вопросы социальной политики или различные философские и политические идеи. Ничто не заменит критического разума в разрешении наших проблем.

В условиях глубоких изменений социальной и природной среды давно доказанные принципы должны применяться там, где это возможно. Там же, где они неуместны, мы сталкиваемся с необходимостью, возможно, даже радикально новых принципов и действий. Старые моральные учения иногда неадекватны современному контексту, поскольку не отвечают на вопрос, что делать перед лицом новых возможностей. Более того, старые идеи могут возводить непреодолимые препятствия на пути изменений. (Это значит не то, что изменение — это всегда хорошо, но то, что в любом случае оно продолжается.)

Трудно понять, как постиндустриальное урбанистическое и технологическое общество может надеяться основать все свои этические принципы и ценности на кодексах древних кочевых и земледельческих цивилизаций, откатываясь на две-четыре тысячи лет назад. Каким образом десять заповедей или Нагорная проповедь могут помочь нам решить этические проблемы биогенетической инженерии, космических путешествий, трансплантации органов, сохранения окружающей среды, информационного взрыва или накопления ядерных вооружений? Почти никак, поскольку наши предки, хотя и были подобны нам по своим стремлениям и страстям, обладали ограниченными (по сравнению с сегодняшними) знаниями о вселенной и о месте человека в ней. У людей того времени не было и не могло быть опыта, достаточного для создания морали, пригодной для всех будущих уровней развития общества. Они едва ли думали о том, чтобы установить идеальную мораль, рассчитанную на все времена, даже если они верили в божественное происхождение своих трансцендентных моральных учений. Даже мы, достигшие значительных успехов в науке и технике, не можем быть настолько самонадеянными, чтобы верить в создание этического учения, пригодного для всех будущих обществ. Кто может предсказать, что наши потомки узнают о мире, какие новые энергии и стихии они откроют, какие новые опасности будут угрожать человечеству? В наше время древнее понятие справедливой войны уступает место осознанию того, что любая война может повлечь за собой применение ядерного оружия, что его использование может быть неконтролируемым и что в результате произойдет полное уничтожение человечества.

Я снова повторяю, что единственным самым важным этическим императивом, который мы можем сформулировать для самих себя и завещать будущему, является необходимость быть критически разумными. Под этим я подразумеваю не просто научное понимание или техническое умение или многие другие возможные специализированные применения рассудка. Прежде всего, и главным образом я имею в виду этическую рациональность и моральную мудрость. Слишком мало людей обладают ею в достаточной степени. Слишком часто мы готовы пренебречь ею в жажде трансцендентной очевидности и спасения.

Эта жизнь и мир, в котором мы живем, предоставляют нам и будущим поколениям удивительные возможности. Но для того, чтобы полностью воспользоваться и насладиться ими, нам нужно развивать практическое познание и нравственные начала. Все это значит, что если мы не сможем передать нашим детям и не научимся сами искусству этического вопрошания и размышления, то будем продолжать считать жизнь тяжелой, а ее проблемы и конфликты неразрешимыми. Высшей целью обучения, таким образом, является развитие благоразумия и этической рациональности. Однако не всегда ясно, как этому обучать. Кажется естественным, что одни люди обладают практической мудростью, а другие безрассудны и глупы. И все же она может быть достаточно высокоразвита у детей и подростков путем честного диалога и обсуждения важных современных этических проблем.

Я полагаю, что прояснение наших принципов и ценностей должно стать отправным пунктом критического этического исследования. Термин «прояснение ценностей» (values clarification) использовался в отношении программ, по которым нередко обучали в школах.[1] Но они подвергались беспощадным нападкам, потому что не обучали абсолютам, столь любимым консерваторами. Последние боялись, что учащиеся могут быть ввергнуты в пучины сомнения, понимание ими правильного и ложного будет ослаблено и не выдержит испытаний в столкновении с альтернативными системами ценностей. Некоторые аспекты этой критики могут быть признаны справедливыми. Началом этической мудрости является прояснение. Но в чем оно заключается? Прежде всего, это означает прояснение наших предыдущих de facto* ценностей — всего того, чем мы дорожим и что лелеем — и наших prima facie этических принципов, общих принципов, которыми мы руководствуемся в нашем поведении. Мы начинаем с ценностей и принципов, уже присущих нашим привычкам, предрасположенностям и характеру. Мы исходим из этих ценностей и начинаем с них не для того, чтобы отвергнуть, а для того, чтобы достичь их осознанного понимания.

Процесс прояснения и проверки ценностей имеет ценностный смысл и связан с обязанностями и ответственностью, обусловленной социальной средой, частью которой является индивид. Прояснение с помощью анализа и определения существенно для любого этического исследования. В результате ценности больше не являются для нас обыкновенными привычками или предрассудками. Они поддаются сравнительной оценке и переопределению. Здесь мы достигаем высшего уровня этического сознания, поскольку входим в область обоснования. Мы пытаемся не просто принять наши принципы и ценности, но оцениваем их сознательно, определяем их адекватность на основе усмотрения их очевидности. Мы проясняем их в ходе размышлений над возможными последствиями их практического применения, в ходе установления их соответствия ценностям и принципам, принятым другими людьми, различными социальными группами и обществом в целом. На этой стадии этического размышления мы можем или подтвердить и укрепить наши ценности и принципы, включив в них ценные и надежные элементы морального наследия цивилизаций прошлого, или, если это необходимо, изменить и преобразить их открытыми нами новыми принципами.

Непримиримые защитники статус кво и неизменных абсолютных заповедей не решаются выйти за пределы ранее принятого или пересмотреть свои принципы. Но этот пересмотр может быть жизненной необходимостью. Вместе с тем сама практика этической рефлексии и оценки вырабатывает у личности цивилизованность и сдержанность. Вопреки опасениям некоторых критиков, эта практика помогает принять мудрое решение и избрать правильную линию поведения. В той степени, в какой мы можем действовать на основе разумной оценки контекста действия, наше поведение становится уравновешенным и рассудительным. Это главная задача когнитивного нравственного воспитания. Оно может быть освобождающим в той мере, в какой освобождает от неадекватных или устаревших догм прошлого и позволяет нам достичь более высокого уровня понимания этического. Проиллюстрирую эту мысль. Улучшение положения женщин и расовых меньшинств было достигнуто в борьбе с предрассудками, основанными на различных нормах, которые считались моральными.

Совершенствование рефлективной этической мудрости важно не только для повышения эффективности практики личного выбора, но и в силу ряда социальных причин. Темпы глобальных преобразований беспрецедентно высоки, традиционные социальные институты, считавшиеся стабильными, изменяются так фундаментально, что только критический разум может помочь нам выработать новые адекватные формы сотрудничества. Мы живем в полиэтническом мире, в котором существует разнообразие культур, заключающих в себе широчайший спектр различных ценностей и принципов. Так было всегда, но современные средства коммуникаций, транспорт и транснациональные структуры превратили достаточно автономное и независимое существование культур в плюрализм культур, полный конкуренции и конфликтов.

Нужно найти общее основание множеству ценностных систем и этических доктрин. Всемирное признание прав человека и необходимость уважать частную жизнь является шагом на пути к созданию общей транскультурной этики. Поскольку все мы живем на одной планете, существует настоятельная потребность в создании планетарного этического сообщества, к которому принадлежали бы все люди и культуры. Планетарное общество формируется объективно. Возникают глобальные экономические, технологические, научные, политические и социальные институты. Сейчас необходимо продвинуться на более высокий уровень понимания мирового сообщества. Я уверен, что мы должны реконструировать наши ценности и принципы. Существуют люди, которые хотели бы обратить всех в свою веру: в христианство, ислам, индуизм, идеологию тоталитарного марксизма или новые культы паранормального и необъяснимого. Но если кто-либо из них добьется успеха, человечество будет обречено скатиться в мрачные времена нового средневековья.  Существует большая опасность того, что разрушение малых социальных групп, в которых мы жили первоначально, может породить массового человека, невосприимчивого к моральным принципам, и что мы можем некритически следовать новым обещаниям трансцендентного спасения, отказывая в доверии критическому этическому разуму и науке. В формирующемся новом мировом сообществе наше чувство морального поведения и ответственности не должно быть утеряно, а область прав человека и уважение к свободе и частной жизни не должны подвергаться опасности. Развитие нового планетарного общества делает очевидным, что древняя вера и мораль уже не смогут полностью удовлетворить нас. Можем ли мы обрести новое видение и мужество, требуемое для построения лучшего мира для всех членов человеческой семьи? Важной составляющей нового мира планетарного гуманизма является этическая мудрость. Будучи изгнанными из рая, мы должны, наконец, понять, что нашим высшим этическим долгом является долг перед мировым сообществом в его настоящем и будущем.

Примечания

1.    Особенно см. Sidney B. Simon, Values Clarification (New York: Hart Publications, 1972) and Sidney B. Simon and Sally W. Olds, Helping Your Child Learn Right from Wrong: A Guide to Values Clarification (New York: Simon and Schuster, 1976).