Российское гуманистическое общество

www.humanism.ru

1. Паранормальное

1. Паранормальное

Понятие «паранормальное» не является строго очерченным прежде всего потому, что подвижны сами границы явлений, подпадающих под этот термин. Он применяется обычно к феноменам, [258] которые, как считается, не могут быть объективно объяснены с помощью научных теории и методов, так как относятся либо к сфере трансцендентного, либо к действию экстраординарных духовных или таинственных природных сил. В круг таких феноменов чаще всего зачисляют различные виды экстрасенсорных восприятий, «чудесных» исцелений, телекинеза, телепатии, ясновидения, прорицаний и др. Статус парапсихологии, изучающей эти явления, до сих пор остается в высшей степени спорным. Многие ученые скептически относятся к результатам парапсихологических исследований, полагая, что в них отсутствует должная чистота и строгость эксперимента, и, напротив, имеет место произвольность интерпретаций, а то и простое мошенничество и фальсификации.

В последующем в понятие паранормального стали включать и такие явления, как «жизнь после смерти», заявления о реинкарнации, левитации, астральное проектирование, демоническую одержимость и т.д. В разряд паранормальных явлений входит многое, связанное с уфологией (неопознанными летающими объектами): появление инопланетян, похищение ими людей, путешествия землян в иные звездные миры и т.п. Паранормальными считаются корреляции между определенными событиями в жизни человека и расположением планет в год его рождения. Соответственно паранормальными могут считаться и псведонаучные области знания, связанные с астрологией, нумерологией, картами Таро, биоритмами, дианетикой и т.п. Среди паранормальных явлений или заявлений о таковых следует различать факт самого заявления и содержащуюся в нем информацию, которую практически невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть обычными объективными и научными методами, но которую было бы ошибочно просто отвергать как абсолютно невероятную или абсурдную. Таковы, например, заявления о существовании лохнесского чудовища или снежного человека. В этих заявлениях нет очевидных ссылок на сверхъестественное или мистическое, поэтому, в принципе, можно допускать реальность соответствующих фактов, считая их аномальными или необычными, хотя в любом случае заявления о них должны быть подвергнуты строгому научному анализу и независимой объективной экспертизе. В противном случае это чревато появлением еще одного мифа или легенды, которая может переходить от одного поколения к другому, закрепляясь в сознании, засоряя разум и увеличивая число человеческих предрассудков.

Другого типа паранормальные явления означают не аномальные или необычные факты или свидетельства, а нечто сверхнормальное, оккультное или сверхъестественное. Их общая черта состоит в [259] указании на существование принципиально иного, сверхъестественного мира, который в принципе отличается от всего нам известного и доступного нашим естественным способностям и научным методам познания. Такого рода явления бытуют на границе между паранормальным и областью религиозной практики и сознания. Эту зону псевдо- ценностей условно можно назвать полумистической. Их специфика состоит в совмещении утверждений о реальности паранормального, скажем, влияния астральных сфер на судьбу человека или об особых оккультных (магических, чудесных) эффектах в результате действий с различными вполне естественными вещами (черными кошками, воронами, костями животных, «чудесными элексирами» и т.д.), с верой в трансцендентное, религиозно-мистическое, с верою не только в Бога но и в сатану, в оживающих и встающих из могил мертвецов и т.д.

Такая практика либо объединяет людей в различные секты полурелигиозного и полупаранормального характера, либо представлена широким спектром волшебников, шаманов, магов, колдунов, а также «рыцарей» или «магистров» самых невероятных эзотерических учений, агенты которых порой весьма неплохо зарабатывают на любопытстве и несчастье людей, их тяге к таинственному или же на их элементарной глупости.

Большая или меньшая доля шарлатанства обычно соединяется здесь с внушением и манипулированием сознания, а также с психотерапевтическим или просто терапевтическим эффектом, если «клиентов» угощают каким-нибудь приворотным зельем, изготовленным из экстрактов безвредных или полезных для здоровья трав.

Если бы лет десять тому назад мне сказали, что в газетах бесплатных объявлений я смогу прочесть объявления об услугах, начинающиеся словами: «Адепт Абсолютного Колдовства...», «Астральная магия...», «Белая Деревенская магия...», «Абсолютная магия...», «Колдовство старообрядческое...», «Колдунья потомственная...», «Приворотное зелье, снятие порчи, венца безбрачия...», «Магистр белой практической магии...», «Руническая магия...», «Магия черная и белая...», «Магия мощная...», «Магия высшая...», мне бы трудно было поверить в это. Впрочем, мне нелегко было бы поверить и в то, что к этому времени слова «гуманизм» и «здравый смысл» перейдут в разряд экзотических в смысле редко встречающихся и практически выпавших из лексикона ученых и политиков, государственных и общественных деятелей, педагогов, писателей и деятелей культуры.

Скептицизм и принципы свободного критического исследования, присущие гуманистическому стилю мышления, запрещают [260] заведомо отвергать все заявления о паранормальных явлениях. Никакой чисто аналитический или формальный подход не может решить эту проблему, поскольку она носит более широкий характер и связана с фактуальными заявлениями, и потому должна рассматриваться не просто методологически и общетеоретически, а в контексте историчности, релятивности и динамизма нашего знания. То, что кажется невозможным сегодня, может быть возможным завтра. Поэтому допустимо рассматривать заявления о паранормальном в модусе вероятности и не исключать их заведомо из области научного исследования.

Открытость и критичность гуманистического стиля мышления предполагают непредвзятую, взвешенную и осторожную оценку заявлений о паранормальном. Такая установка требует осмотрительного определения самого термина, выявления его реального смысла.

Любопытно, что один из наиболее известных специалистов в области критического исследования паранормального и религии П. Куртц после всестороннего анализа логических, эпистемологических и методологических оснований этого понятия пришел к заключению о «бесплодности», реальной бессодержательности слова «паранормальное». Им трудно оперировать в рамках научного дискурса.

Куртц фиксирует четыре возможных подхода к самому понятию паранормального. Во-первых, паранормальное может обозначать некоторого рода странное или необычное явление, которое отвечает хотя бы одному из следующих условий: (а) его существование может полностью отличаться или противоречить любому из известных нам объектов или событий; (б) оно может отличаться от наших обычных представлений о мире и его объектах; (в) оно может быть невыразимо в обычных понятиях здравого смысла.

Во-вторых, паранормальное явление — это (а) то, что необъяснимо в терминах современных теорий или (б) что может иметь свое научное объяснение только в результате пересмотра существующих теорий.

Третий возможный смысл паранормального состоит в том, что нам неизвестна причина этого явления и поскольку мы просто не можем оценить и осмыслить его, то оно должно быть паранормальным. В этом случае термин «паранормальное явление» эквивалентен понятию чуда.

Четвертый, «потаенный» смысл этого понятия связан с тем, что многие из тех, кто его использует, полагают, что некие причины, основания паранормального существуют, но что они (а) нематериальны и непсихичны, а спиритуалистичны, и/или (б) они неестественны или сверхъестественны. [261]

Оценивая эти четыре возможных определения и понимания паранормального, Куртц приходит к выводу, что в третьем и четвертом случае эти термины несостоятельны, поскольку сказать, что явления не имеют причины, это значит косвенным образом признаться в невежестве или незнании. В свое время причины многих явлений не были установлены, однако, рано или поздно многие из них обнаруживаются в ходе прогресса нашего знания. В четвертом случае определения паранормального дают не его понимание, а способ компенсации и выражения нашей тяги к загадочному и необъяснимому, и мы имеем здесь некое явное или неявное субъективистское полагание трансцендентных или потусторонних измерений во вселенной и человеческом поведении с тем., чтобы потом объявить их объективно существующими.

Между тем и первое и второе определение паранормального, по существу, не является определением такового, поскольку в более строгом смысле мы просто ссылаемся на то, что является неожиданным или удивительным или что не вписывается, но может рано или поздно вписаться в новые научные теории. На этом основании Куртц склонен рассматривать сам термин «паранормальное» как, в принципе, бесплодный, что не отменяет научного, осторожного, скептического, объективного и взвешенного подхода к заявлениям о паранормальном и не допускает их заведомого отрицания или игнорирования (См. Kurtz P. The New Scepticism. Р.139-150).

Однако, кроме чисто аналитического и эпистемологического аспектов здесь есть аспект и психологический, и социальный, и нравственный, особенно если речь идет о человеке или каких-то важных его проблемах: жизни, смерти, здоровье, познании, его возможностях и т.п. Дело в том, что такого рода заявления могут мотивироваться жаждой, потребностью в необычном и экзотическом, стремлением к чуду, тайне, загадочному, сенсационному и т.п. Эта мотивация может быть настолько сильной, что способна существенным образом деформировать наши способности и орудия познания, особенно чувственно- эмоциональный его спектр. Иллюзии, галлюцинации, чрезмерные ожидания, экзальтированность, сбой в ощущениях и восприятии, домысливание и т.п. являются частым спутником заявлений о паранормальных явлениях. Один из мощных стимуляторов заявлений о паранормальных феноменах скрывается в элементарной жажде наживы, успеха, известности и славы. В условиях рынка практически любая потребность людей становится меновой стоимостью и источником обогащения и эксплуатации. В этом смысле сфера паранормальных практик — это своего рода потенциальный или реальный рынок услуг, стремящийся [262] «удовлетворить» вполне естественные стремления людей к здоровью, безопасности, к особого рода знанию, к необычному и т.п.

В силу часто заведомо ложных утверждений о том, что какое-то явление паранормально (чудесно, сверхъчувственно, мистично, связано с потусторонним и т.д.), их потребителям стремятся внушить догматическую веру в то, что оно действительно таково и что никакие обычные научные и рациональные способы отношения к нему просто неуместны. Так порождается масса иллюзий и заблуждений. Сложность ситуации состоит и в том, что при желании некоторые из приверженцев той или иной паранормальной реальности могли бы отделить действительность от иллюзий, обмана и сомнительного, однако, в силу причин психологического или социокультурного характера они не склонны этого делать, находя свое состояние, образ мысли и отношений к паранормальному вполне их удовлетворяющими, ценными, приятными и т.п.

Хотя большинство заявление о паранормальных явлениях с трудом поддаются всестороннему научному, свободному и независимому критическому исследованию, весь спектр отношений к паранормальному, так же как и поведение носителей «паранормальной» информации и их «потребителей» понять несложно.

Безусловно, каждый отдельный случай заявлений о паранормальном заслуживает специального и конкретного анализа и оценки. Но если паранормальное определять как некоторый класс феноменов, обладающих каким-то общими чертами (о чем мы говорили выше), то наша рациональность, здравый смысл и скепсис не могут не подсказать нам, что в первом своем приближении паранормальное представляет собой чаще и скорее всего причудливую смесь действительных фактов и процессов с различными верованиями, стремлениями к неожиданному, невероятному и чудесному, с фантазиями, заблуждениями и иллюзиями. Ввиду своего неопределенного, двойственного статуса паранормальное имеет весьма сомнительную ценность. Можно сказать, что утверждения о паранормальных феноменах, также как и «паранормальные» практики суть квазиценности. В конечном счете — это либо иллюзия, ошибка или обман, либо явление, которое имеет под собой вполне естественные причины и которые обнаруживаются в ходе критического научного исследования. И тогда статус псевдоценности паранормального трансформируется либо в антиценность, если это ошибка, иллюзия или шарлатанство, либо в ценность, если мы находим реальные его причины и получаем возможность обладать надежным и достоверным знанием о том, что вначале было объявлено как паранормальное. [263]